Долгое молчание поначалу заставило волшебницу насторожиться, а потом и вовсе испугаться: неужели она сказала такую глупость, что Гаджил даже не посчитал нужным на нее отвечать? А что, если он сейчас думает о том, какая она глупая, как ему все надоело и как бы ему хотелось оказаться на земле и не слушать все эти глупости, льющиеся изо рта «феечки»? Но, что самое главное, совершенно внезапно нарисовавшееся в голове девушки: а почему ее так волнует то, что о ней или ее словах подумает Редфокс? Как правило, МакГарден так сильно не переживала из-за долгого чьего-то молчания: всякому человеку нужно подумать перед тем, как ответить, кому-то чуть меньше, кому-то – больше, и ничего странного в молчании не было и быть не могло… Отчего же это так перепугало Леви? Почему сердце так быстро бьется, отдаваясь в висках, а взгляд прикован к одной точке на земле, и сил отвести его просто нет? МакГарден не знала ответов на эти вопросы, но она подозревала, и подозрение ей совершенно не нравилось…
Когда Гаджил начал говорить, девушка облегченно выдохнула: все-таки ее слова не были такими уж глупыми, и Редфокс, кажется, нормально отреагировал на них… Теперь пришла очередь Леви как-то реагировать на драгонслейера. «Держаться подальше… Да уж, наверное, стоило бы… Вот только почему-то я совершенно тебя не боюсь. То есть боюсь, конечно, но совсем не в том смысле, да и потом…» МакГарден была бы очень рада, если бы у нее получилось это сказать, но она не считала момент соответствующим словам, а потому придержала это в себе.
Действительно, волшебница больше не боялась Гаджила. Она боялась его реакции, боялась непонимания, боялась неправильного восприятия ее слов, но самого драгонслейера не боялась. Наверное, в какой-то степени это было глупостью, блажью, доказывающей, что у феи напрочь атрофировалось чувство самосохранения, но… Но почему-то ей казалось, что этому человеку действительно можно было доверять. В конце концов, покажите того человека, который не оступался? Таких не существует, и судить кого-то за оступку, пусть даже такую серьезную… Леви окончательно запуталась в своих мыслях и не смогла определиться со своим мнением, а потому предпочла «вынырнуть» из глубин сознания и вернуться к реальности, а именно – к разговору.
- Я не мелкая… - упрямо повторила Леви, категорически не согласная с такой своей характеристикой. Как выяснилось, это было единственным, за что зацепилась волшебница – возможно, это было просто защитной реакции, хотя факт того, что МакГарден действительно не нравилось такое обращение, отрицать было сложно, - да и потом, Мастер принял тебя, а это уже говорит о том, что ты хороший человек. А хорошие люди плохие вещи, как правило, не задумывают. – Волшебница широко улыбнулась и посмотрела на Редфокса. Решение Макарова, конечно, тоже играло свою роль, но на самом деле Леви просто доверяла своей интуиции… Но Редфоксу об этом знать совершенно не обязательно, не так ли?
Вечер постепенно накрывал собою окружающее пространство, осторожно включаю музыку, состоящую из смеси шума листвы, пения птиц и стрекотни сверчков. Леви с наслаждением прислушивалась к этому миксу, который так удачно заполнил вновь повисшую тишину. Теперь МакГарден уже не боялась, теперь она прекрасно знала, что Гаджил думал… О чем он думал, она понятия не имела, но думал же, думал! И это было очень важно. Это доказывало, что у Гаджила были мозги. Прости, муж, не сдержалась х)
А вот последовавшие за молчанием слова извинения были восприняты с большим удивлением. Леви и не думала, что Гаджил будет за это извиняться… То есть, конечно, надеялась, но особых иллюзий не питала… Нет, на самом деле, питала, но старалась об этом сильно не задумываться и на подобное не надеяться… В общем, не имеет значения, это просто стало как-то одновременно и неожиданно, и вполне себе ожидаемо. Удивительное рядом, что называется.
- Ну… Ты должен извиниться, а я должна была поблагодарить… В общем, это не противоречащие же друг другу вещи, разве нет? – только после произнесения этих слов МакГарден поняла, что Редфокс, в общем, не сильно-то и извинялся… С другой стороны, это же драгонслейер, это же Гаджил, и подобные слова, произнесенные им, были практически синонимом извинению. Ну, во всяком случае, Леви бы очень хотелось надеяться на это – так было как-то спокойнее.
«Кажется, Мастер и вправду был прав, когда принял его в гильдию – один он, наверное, совсем бы одичал и потерялся… Потерялся… Точно, потерянный!» Только сейчас до неглупой МакГарден, кажется, дошло, что же приключилось с Гаджилом. Просто потерялся… вот только выбраться из этого «просто» не так уж и легко, потому Леви поняла, зачем Мастер сделал его членом гильдии – ведь одному искать верный путь намного сложнее, чем вместе с кем-то. А уж ребята точно не должны были подвести, кому, как не Макарову, знать это…
«Вот так дед, вот так молодец!»